Литература » Экологический роман

Как можно точнее, как можно убедительнее он изложил свою позицию по проекту Нижне-Обской ГЭС, попытался выйти и дальше, к общей проблеме строительства ГЭС на равнинных реках. Собеседник его остановил:

- В другой раз. Сегодня - только проект Нижней Оби. Вы хорошо знаете обский север, Ангальский мыс, вы предвидите последствия строительства лучше, чем кто-то другой. Какие это могут быть последствия?

Перед Голубевым был специалист. Ну а если перед ним еще и единомышленник? Не хотел бы он иметь Томилина в единомышленниках, но если так?

Товарищ Томилин слушал товарища Голубева неподвижно, внимательно и ничего не записывая. "Где-то фиксируется! - догадался Голубев. - Нужно быть очень точным!"

Томилин сделал знак рукой - он что-то хочет сказать или спросить. Он спросил:

- Еще недавно все, что вы говорили, можно было закончить так: "Вредительство". Согласны со мной? Голубев растерялся:

- Квалифицировать абсурд юридически - дело следствия и прокуратуры. Я говорю как инженер. Инженер-гидролог. Томилин пожал плечами, подумал.

- А не приходило вам в голову, товарищ Голубев, что вы в этом здании можете остаться надолго?

- Ну как же, как же - приходило, - подтвердил Голубев. - Поэтому я, когда пошел к вам, я многим, многим знакомым оставил ваш адрес.

- Я пошутил, товарищ Голубев! Неужели не поняли?

- И я пошутил. Разве непонятно: шутка за шутку? Товарищ Томилин спросил о Большом Начальнике:

- Кажется, вы хорошо с ним сотрудничаете?

- Сотрудничаем . - подтвердил Голубев и подумал: "Не по этой ли линии пойдет разговор?"

Но нет, Томилин спросил:

- Как ваш сын Алеша? По-прежнему физикой занимается? Тут Голубев похолодел:

- Какое отношение мой сын имеет к проекту Нижней Оби?

- К слову пришлось . А на перекрытий Красноярской ГЭС вы себяпоказали. Сами-то довольны?

- Чем?

- Тем, как себя показали?

- Ведь Обь, а не Енисей предмет нашего разговора?

- Конечно, Обь . Конечно, Обь. Конечно, она . Томилин встал, Голубев встал. Томилин протянул руку, Голубев руку пожал. Томилин сказал:

- Будет необходимость, мы вас еще пригласим. Уж вы пожалуйста. Вошел тот же человек, который сопровождал Голубева от вахты докомнаты No 436, и сопроводил его в обратном направлении - к вахте.

Выйдя на улицу, Голубев оглянулся, еще осмотрел дом, в котором онтолько что был. Дом показался ему еще более безликим, чем час с четвертью тому назад, - грязновато-желтый, плоский, с квадратными зарешеченными окнами, с нелепым козырьком над входной дверью . Ни одного карниза, ни одного выступа, ни одной ступени у входа, ни одной травинки по длине фасада.

Была осень, судя по темным пятнышкам на асфальте, в минувший час начинался дождь, но дождь не состоялся, а ветерок был, и плоскость серого неба тоже была.

И весь переулок архитектурно был исполнен под бараки Пятьсот первой стройки.

С безликой тайной переулок только и гармонировал, с тайной, котораяникогда не будет разгадана, потому что у нее не было ни признаков, ниочертаний, только плоскости размером побольше-поменьше.

Ничего не понял Голубев из разговора в комнате No 436, совершенноничего - в каком все-таки учреждении он происходил, на какой предмет? Скакой целью?

Пустоту ощутил в себе Голубев безразмерную, ни два ни полтора,беспространственную, такой пустоты в природе нет, не может быть, зато вчеловеке быть она, оказывается, может. Единственно, что Голубев знал, - всепроисходит от "кВч": повестку-то он получил в родном отделе кадров.

Надо было наплевать на повестку, не ходить к товарищу Томилину, неотвечать на его вопросы . А дисциплинка? Повестка, и нужно идти. Чтотоварищу Томилину от Голубева товарища нужно? Показать, что Голубев "вполе зрения"? С того момента, как Голубев выступил в печати против проекта Нижней Оби, он и без Томилина ничуть в этом не сомневался.